Статьи о Владиславе

Феномен Владислава Ардзинба человека и политика

Конец 80-х и начало 90-х годов стали поистине судьбоносными для СССР - ядерной супердержавы, оказывавшей в течение более чем полувека огромное влияние на весь мир и на положение дел на просторах Евразии. Никто не думал, что она доживала свои последние годы, что в ее недрах вызревали силы, способные вызвать тектонические процессы, которые разрушили эту цитадель коммунизма и биполярную систему международных отношений, установившуюся с 50-х годов прошлого века.

Исчезновение с политической карты мира СССР можно сравнивать разве только с такими выдающимися событиями в мировой истории как крушение Римской империи. «Союз нерушимый» распадался, оставляя на своих руинах проблемы дальнейшего сосуществования народов, кровавые межэтнические войны и конфликты, куда оказались втянутыми люди, населявшие огромную территорию от Балтики до заснеженных гор Северного Кавказа и Закавказья, от западных границ до республик Средней Азии. Чего же так жаждали народы, вовлеченные в эти водовороты событий? Прежде всего, надо полагать, свободы, равноправия и справедливости.

Вместе с распадом СССР подверглась разрушению и существовавшая иерархия народов и наций, выстроенных строго по ранжиру, иерархия, в которой каждому из народов воздавалось по его демографическому состоянию: чем малочисленнее был народ, тем меньше прав ему полагалось. Согласно этому принципу, некоторые «крупные» народы получили статус союзных республик, другие - автономных республик, третьи удостоились автономных областей, и на самой низшей ступени находились народы национальных округов. В соответствии со своим статусом одни народы имели такие привилегии и преференции, о которых не могли мечтать другие. О реальном равноправии, при котором каждый из народов был бы «равным среди равных», как это провозглашалось в идеологических мифологемах, не могло идти и речи. Понятно, что такое положение воспринималось последними как национальное унижение. Экономическая, социальная, кадровая и культурная политика, проводившаяся руководителями союзных республик и краев, куда входили автономные образования, часто идущая вразрез с интересами малочисленных народов, вызывала у них чувство протеста и вместе с этим желание повысить свой статус, снизить свое подчиненное положение от союзных республик или вообще выйти из их состава.

Итоги референдума 1999 года, который подтвердил желание народов сохранить СССР, не смогли предотвратить распад страны. Союзные республики в Прибалтике (Литва, Латвия и Эстония), Закавказье (в особенности, Грузия), где к власти пришли националисты, инспирировали центробежные процессы, которые приобретали все более угрожающий характер.

С другой стороны, в условиях гласности и демократизации в масштабах всей страны, существовавший в СССР режим стал подвергаться критике и со стороны общественных национальных движений народов автономных образований, которые с позиции права наций на самоопределение выступали за пересмотр статуса автономий, входивших в союзные республики и края. Руководители национальных движений стремились поставить на повестку дня вопрос о будущем переустройстве межнациональных отношений в СССР.

Все это происходило на фоне противостояния между Президентом СССР Михаилом Горбачевым и Председателем Верховного Совета Российской Федерации Борисом Ельциным. Первый пытался использовать нарастающее движение в автономных республиках и областях в качестве инструмента давления на союзные республики с целью предотвращения дезинтеграционных процессов в стране. Второй, стремясь сохранить целостность России и противостоять возможному ее распаду, в свою очередь, гарантировал максимум суверенитета автономным образованиям, входившим в РФ под девизом: «Берите столько суверенитета, сколько можете проглотить».

Время выдвинуло на политическую авансцену молодых, харизматических лидеров нового типа - выходцев из интеллигенции, образованных, амбициозных в позитивном смысле этого слова, хорошо знавших положение малочисленных народов, интересы которых они представляли в верховном органе власти - Совете народных депутатов СССР. Одним из них был московский ученый, старший научный сотрудник Института востоковедения Академии наук СССР, доктор исторических наук Владислав Ардзинба. Блестящий ученый, хеттолог, проникший в тайны древних цивилизаций Малой Азии, обладающий несомненными ораторскими способностями и даром убеждения и лидерскими качествами вместе с внешними данными, он неизменно вызывал к себе симпатии и доверие окружавших его людей. С трибуны Совета народных депутатов СССР, на заседаниях которого всегда присутствовали высшие должностные лица страны, зазвучал голос Ардзинба в защиту народов автономных образований. Его выступления, одновременно эмоциональные и логичные, отличавшиеся убежденностью в том, что малочисленные народы не должны оставаться людьми второго сорта, что они имеют право на свое самоопределение, счастье и благоденствие, никого не оставляли равнодушными. К нему прислушивались, его речи находили отклик у депутатов независимо от их политических взглядов и убеждений и уважение у его оппонентов.

Будущий лидер Абхазии стремительно рос как политик, углубляя свои познания в области технологии власти, к которой он ранее не проявлял особого интереса, будучи академическим ученым.

Владислав Ардзинба резко отличался от представителей партсовноменклатуры, обремененных прежними стереотипами мышления, старыми представлениями и предрассудками, свойственными командно-административной системе, консервативно настроенных и не желавших поступиться принципами. Владислав Ардзинба был гибче, прозорливее и в то же время бесстрашнее их, адекватно и быстро реагировавшим на вызовы времени. Его авторитет у руководства страны был настолько высок, что по непроверенным данным, Владислав сумел убедить М.Горбачева в том, чтобы Абхазия приняла участие в Ново-Огаревских соглашениях в 1991 году для подписания нового союзного договора в качестве одного из субъектов.

Однако, выступление ГКЧП в августе 1991 г., и последовавший за этим его разгром, отрешение от власти Президента СССР М.Горбачева стали катализаторами событий, которые привели к распаду СССР. Владислав Ардзинба вернулся в Абхазию, где он с головой окунулся в политическую жизнь республики.

Здесь необходим ретроспективный взгляд для лучшего понимания обстановки, сложившейся в Абхазии в конце 80-х и начале 90-х гг. Абхазия к этому времени самой логикой истории была фактически вынуждена стать на путь сецессии от Грузинской ССР. Стремление Абхазии к отделению от Грузии не может быть объяснено, как это виделось в Тбилиси, ссылками на «внешних врагов Грузии» (намек на Россию) и «внутренних врагов» - абхазских «сепаратистов», которые якобы по наущению Москвы стремились оторвать Абхазию от Грузии. В Тбилиси не допускали и мысли о том, что недовольство абхазского народа и его интеллигенции являлось порождением откровенной ассимиляторской политики руководящих кругов союзной республики, направленной на культурную абсорбцию абхазов. Эта политика проводилась, начиная с 30-х годов, когда ССР Абхазия, подписавшая союзный договор в 1922 году в качестве субъекта СССР, по настоянию И.Сталина и С.Орджоникидзе была включена в Грузинскую ССР со статусом автономной республики. В течение 60 лет ассимиляторская политика проводилась по разным направлениям: демографическое (переселение этнических грузин из Западной Грузии, в особенности Мегрелии в Абхазию), изменение топонимического облика республики, исторические «изыскания», отрицавшие этническую индивидуальность и самостоятельную этнокультурную историю абхазского народа, внедрение в «науку» идеи двухавтохтонности грузин и абхазов на исторической территории Абхазии. Вместе с этим «научно» обосновывалась теория грузинского происхождения абхазов, был введен запрет на обучение на абхазском языке в школах, абхазский язык был переведен на грузинскую графику. Все это нельзя было объяснить «нарушениями ленинской национальной политики», и свидетельствовало о том, что положение в Абхазской АССР разительно отличалось от положения дел в автономных образованиях РСФСР. Вопрос состоял в том - быть или не быть абхазскому народу. Не случайно в Абхазии с определенной цикличностью обстановка дестабилизировалась многочисленными сходами и митингами протеста в сравнении со спокойной обстановкой в других автономных образованиях СССР.

В течение десятков лет, начиная с 1947 года представители абхазской интеллигенции, рискуя подвергнуться репрессиям со стороны НКВД, а затем и КГБ, постоянно ставили перед руководством СССР проблемы, возникавшие в автономной республике. В «абхазских письмах», адресованных декларативным органам власти страны, указывалось на тяжелое положение абхазского народа, поставленного в зависимость от произвола руководства Грузинской ССР.

Затем следовали репрессии. На абхазских ученых, отстаивавших самостоятельную этническую и политическую историю абхазского народа, оказывалось давление, часть интеллигенции была уничтожена физически, некоторые ученые были вынуждены покинуть Абхазию и перебраться в другие регионы СССР. Но семена просвещения, оставленные такими выдающимися просветителями Абхазии как Дмитрий Гулиа, Константин Шакрыл, Шалва Инал-ипа, Георгий Дзидзария, Тамара Шакрыл, Баграт Шинкуба дали новые всходы. На примерах своих просветителей, на их произведениях училась молодая поросль интеллигенции, перехватывая эстафету, протянутую старшим поколением. Абхазская интеллигенция всегда стояла на страже интересов своего народа, а народ платил за это любовью и признанием и поддержкой на многотысячных митингах и сходах, которые время от времени сотрясали всю Абхазию. Благодаря своей интеллигенции, можно сказать, абхазский народ стал самым читающим народом на Кавказе, интересующимся своей историей, языком, этнографией, топонимикой. Абхазская интеллигенция со временем превратилась в мощную силу, с которой местные партийные и советские органы власти были вынуждены считаться.

В 1989 году свершилось то, что было бы невозможным для другого региона Кавказа и всего СССР. Партийным руководством Абхазии всех уровней во главе с первым секретарем обкома партии Борисом Адлейба вместе с представителями интеллигенции при огромном стечении народа в историческом месте Абхазии - с. Лыхны был подписан знаменитый «Лыхненский манифест». Так произошло долгожданное объединение народа, интеллигенции и власти. Это уже была сила, способная защитить республику и способная противостоять натиску, надвигавшемуся из Тбилиси.

Принятие «Лыхненского манифеста» стало выдающимся событием в истории Абхазии, которое фактически положило конец полуколониальному господству Грузии в автономной республике. Можно отметить, что уход абхазской партсовноменклатуры из-под контроля ЦК Компартии Грузии породил уникальную ситуацию, при которой абхазский народ был фактически выведен из-под юрисдикции Грузии, грузинское руководство потеряло представителей партийных и советских органов абхазского происхождения, на которых оно всегда опиралось как на коллаборационистов в течение более полувека, поддерживая таким образом видимость существования абхазской автономии, которая была обыкновенной фикцией. Именно это побудило руководство Грузии во главе с Э.Шеварднадзе ввести свои войска в Абхазию для восстановления существовавшего до этого статус-кво, а это означало неизбежность начала военных действий.

Председатель Верховного Совета Республики Абхазия Владислав Ардзинба допускал мысль о том, что руководство Грузии может пойти на такой шаг, но не предполагал, что это может произойти так скоро. В августе 1992 года войска Госсовета Грузии вместе с иррегулярными военизированными подразделениями, гвардейцами Т.Китовани и боевиками «Мхедриони» Дж.Иоселиани, состоявшими из уголовников, выпущенных из тюрем, перешли абхазо-грузинскую границу на р.Ингур и открыли военные действия. Заявление командира т.н. грузинского «экспедиционного» корпуса капитана Каркарашвили, срочно произведенного Э.Шеварднадзе в генералы, о том, что он положит сто тысяч грузин для искоренения восьмидесяти тысяч абхазов, не оставляло сомнений в том, что абхазскому народу предстояло пережить тяжелые испытания - геноцид и этнические чистки.

Что мог сделать в этом положении Владислав Ардзинба - интеллигент, ученый, не имевший никакого опыта военного человека. Он проявил незаурядные качества организатора, человека, не поддающегося панике. После занятия г.Сухум, правительство Абхазии было срочно эвакуировано в г. Гудаута, Ардзинба объявил о мобилизации всех абхазов, способных носить оружие. Растерянность, поначалу охватившая народ и общественность, постепенно проходила. Абхазское ополчение заняло рубежи обороны вдоль реки Гумиста, которую грузинские войска так и не смогли форсировать в течение всей войны. Переломом в войне стал «северокавказский» фактор -появление в Абхазии адыгских, абазинских, чеченских, дагестанских, осетинских волонтеров. Интернациональная бригада добровольцев, которые из чувства этнической, вообще кавказской, солидарности вступились за маленький народ, отстаивавший свою свободу. Активное участие в военных действиях приняли представители донского и кубанского казачества, граждане из других регионов России.

На этом фоне происходило противоборство двух политиков - опытного, циничного политика-тяжеловеса, «белого лиса», как называли Э.Шеварднадзе, которого поддерживали Запад и руководство Российской Федерации, включая президента Б.Ельцина и министра иностранных дел РФ Козырева, и - В.Ардзинба, который мог рассчитывать на свой народ и когорту северокавказских волонтеров. Появление на телеэкранах в новостных передачах двух лидеров -растерянного, охваченного страхом и неуверенностью Э.Шеварднадзе и хладнокровного, спокойного, сохранявшего самообладание молодого политика - лидера Абхазии Владислава Ардзинба - было контрастным и далеко не в пользу Э.Шеварднадзе. Понятно, что Владиславу такое состояние духа давалось перенапряжением физических и душевных сил, концентрацией воли, решимостью победить, поскольку он считал, что правда была на его стороне. Никто не должен был знать, что же происходило в тайниках его души, когда ему сообщали о неудачах на фронте с высадками десантов, в особенности, когда ему доставляли сводки о потерях в рядах абхазских войск и среди добровольцев. Близкие к нему люди говорили, что Владислав находился на грани срыва и кричал: «Я не могу это слышать!», когда докладывали ему о потерях.

Э.Шеварднадзе в это время выступал с трибуны Генеральной Ассамблеи ООН, называя абхазов и осетин «пигмеями, облепившими тело Грузии», а более десяти обращений Ардзинба, направленные в ООН и руководству Российской Федерации о геноциде абхазского народа и этнической чистке, затеянной грузинскими войсками, так и оставались безответными.

В. Ардзинба, безусловно, находился под большим прессингом, порожденным чувством ответственности за все, что произошло с его родиной. Между тем, в Москве и Тбилиси время от времени появлялись публикации, подписанные его соплеменниками - этническими абхазами, в которых ВАрдзинба вменяли в вину то, что он якобы способствовал втягиванию Абхазии в войну, что необходимо и можно было найти возможности для диалога с грузинским руководством.

После победы 30 сентября 1993 г. и очищения территории Абхазии от войск Госсовета Грузии, ситуация в республике оставалась сложной. Абхазия оказалась в плотной экономической блокаде, что не могло не вызвать социальной напряженности в республике. Более того, психологическое состояние всего народа было угнетено самим фактом существования в закрытом пространстве. Взрослым людям призывного возраста, от 18 до 60 лет, запрещался въезд в Россию, надежды на реализацию чая и цитрусовых, которые играли важную роль в жизнеобеспечении этноса в соседних с Абхазией городах Сочи и Адлер, стали невозможными.

Грузия ревниво следила за тем, чтобы Россия неукоснительно выполняла условия блокады. Даже телефонная связь с Россией была прервана. Тбилиси требовал, чтобы внешняя телефонная связь Абхазии проходила только через Грузию. Все это делалось для того, чтобы вызвать социальный взрыв в республике и руками народа свергнуть президента Ардзинба, возглавлявшего Абхазию более 10 лет, который по существу руководил воссозданием независимого абхазского государства в XX веке. Можно сказать, что его здоровье было подорвано выпавшими на его долю испытаниями и перенапряжением сил. Все это не прошло даром и при здравом уме и рассудке Владислав в силу своего физического состояния не мог больше руководить республикой.

Учитывая состояние своего здоровья он ушел с поста президента Абхазии и объявил о новых президентских выборах.

Выборы состоялись в 2005 году, и передача власти прошла цивилизованным демократическим путем, в отличие от Грузии, где власть менялась в результате государственных переворотов.

Феномен Ардзинба как человека и политика явился важным подтверждением того, что всегда отрицалось в СССР и отвергается в современной России - это то, что малочисленные народы способны создавать независимое, жизнеспособное государство. И еще важное обстоятельство, о котором необходимо сказать. Ардзинба в своей внешней политике всегда жестко придерживался ориентации на Россию, невзирая на то, что руководство этой страны очень часто ставило Абхазию в тяжелое положение. Ардзинба хорошо понимал, что России придется повернуться лицом к Абхазии, полагая, что она обречена на союз с маленькой республикой хотя бы исходя из своих геополитических интересов. Время полностью подтвердило это понимание, и новые политики, сменившие Б.Ельцина, в полной мере осознали интересы России в бассейне Черного моря и геостратегическое значение Абхазии.

Ардзинба является, безусловно, одним из выдающихся политиков и государственных деятелей мирового масштаба. Он продолжает оказывать большое влияние на умы своих соотечественников и всех тех, кто стремится к свободе и независимости...

В настоящее время, когда Абхазия вновь оказалась в эпицентре внимания большой политики, сопряженной с соперничеством великих держав на Кавказе, фигура Ардзинба как человека и политика вновь появилась на политическом небосклоне Абхазии и Кавказа.

Этот интерес закономерен потому, что он обусловлен разными причинами, в первую очередь является напоминанием о том, каким прозорливым политиком является Ардзинба для своей страны, во вторую - это современное положение в Абхазии, о котором было сказано выше -геостратегическое положение Абхазии, которая, оставаясь маленькой страной, оказывает влияние на политический пасьянс, раскладываемый на политической карте Кавказа. Если Грузия сумеет добиться реинтеграции Абхазии в свой состав, то Россия рискует получить шлагбаум НАТО на р.Псоу близ второй южной столицы - г.Сочи.

Вряд ли Россия может согласиться с тем, что она потеряет статус Черноморской державы. Кроме того, как нормальная цивилизованная страна, она просто обязана защитить народ Абхазии -граждан Российской Федерации.

Как политик, далеко смотревший вперед, Владислав Ардзинба, несомненно, предвидел возможность такого развития событий и остался верен себе как руководитель, лидер и человек, который был призван временем для защиты интересов своего народа, оказавшегося в бушующем море человеческих и политических страстей.