Слово о Первом Президенте

Человек с большой буквы

О Владиславе Григорьевиче Ардзинба, Первом Президенте Республики Абхазия и ученом (и все с большой буквы), говорить не так- то просто. Под его руководством героический абхазский народ с оружием в руках отстоял свои очаги и алтари, при нем был заложен фундамент независимого абхазского государства, само здание которого только сейчас появилась возможность по-настоящему строить, после признания Абхазии Россией. Многогранность натуры этой незаурядной личности абсолютно не нуждается в воскуривании фимиама.

Потому мне просто хочется рассказать о Владиславе Григорьевиче как о высококвалифицированном историке древнего Востока, который живо интересуется археологией — «историей, вооруженной лопатой», а также филологией и фольклором.

Симптоматично, что, несмотря на тяжелый период после грузино-абхазской войны 1992—1993 г.г., Владислав Григорьевич нашел возможность субсидировать мою и Р. Дбар поездку на 1-ый Международный Дельфийский конгресс и Цебельдинскую экспедицию Ю. Н. Воронова, которую помешали осуществить археологу коварные наемные убийцы. В. Г. Ардзинба вместе с А. Грантовским первый в свое время поддержал монографию Ш. Д.Инал-ипа «Вопросы этнокультурной истории абхазов», на которую шел незаслуженный накат со стороны грузинских и некоторых абхазских ученых.

Мне импонирует его гипотеза о хаттско-праабхазо-адыгской прародине железа, которая представляется наиболее привлекательной в современной науке. А его одна из фундаментальных работ о культе кузни и железа у абхазов по своей значимости вполне могла бы быть диссертабельной, но он тогда уже являлся доктором исторических наук и заведующим одного из ведущих секторов Института востоковедения АН СССР.

Будучи директором Абхазского института ГИ АНА, Владислав Григорьевич выступил инициатором разработки и начала успешного воплощения десятилетней программы по развитию абхазоведения, но помешала грузино-абхазская война.

Он охотно делится своими знаниями с коллегами. Я с благодарностью вспоминаю, как Владислав Григорьевич снабдил меня новейшей для того времени иностранной литературой, связанной с историей древней железной металлургии и металлообработки, что придало моей докторской диссертации более репрезентативный вид.